| В чем причина легкого, как вздох, и в то же время настойчивого - как воспоминание - обаяния двух телеверсий детективных повестей Агаты Кристи, которые вот уже вторую неделю демонстрируют каналы ОРТ и РТР.
Конечно, выбор исполнителей главных ролей в экранизациях - Джоан Хиксон, одобренная самой Агатой Кристи, и более чем обаятельный Дэвид Суше - может быть назван одним из основных моментов, способствующих успеху лент. Но верно угадать типаж - еще не все. В сериалах, о которых идет речь, равноправно сосуществуют, как мне представляется, как минимум две линии: собственно детективная и, если хотите, гуманистическая, "человековедческая". Ловко совершенное и изящно раскрытое преступление зачастую представляет интерес не меньший, чем процесс его раскрытия и, главное, личность самого детектива.
Оба они: церемонная и многословная мисс Марпл, почти ископаемый экземпляр, отголосок исчезнувшей викторианской Англии, и, щеголеватый, чуть тщеславный Эркюль Пуаро, бельгиец - изначально чужеродное включение в британскую среду, - немного смешны и трогательны, каждый по-своему. А схожи они в своей кажущейся или настоящей несовременности. Достаточно посмотреть титры, чтобы почувствовать это. Фильмы о мисс Марпл открываются анимационными кадрами, несколько стилизованными под гравюру и напоминающими хорошо изданные книги прошлого века, а театрально-броское начало другого сериала отсылает к немому кино и фильмам Чарли Чаплина. Титры задают тон и темпо-ритм фильмов, в которых за внешней неспешностью действия скрывается настоящий динамизм, не столько событийный, сколько мыслительный.
К чему опять это воспоминание о старых английских романах, о прежней, невиданной жизни? Наверное, так и должно быть: с той же тщательностью и чувством стиля, с которыми сделаны титры, воссоздается в фильмах весьма отдаленная от нас во времени (почти как Диккенс) жизнь. Старые машины там кажутся чудом техники, а телевизоры и паровое отопление представляются попыткой покуситься на вековые традиции тишины и холода викторианских спален. Все вместе это создает ощутимую атмосферу жизни, столь редкую в телесериалах вообще, а в детективах тем более. Но если эта жизнь уже очень далека от нашей, то главные герои фильмов удалены от нее на столько же, но в "другую сторону". И, дважды отдаленные, отстоящие от магистрального течения жизни не на шаги, а, кажется, на световые года, они вдруг оказываются обладателями современного гибкого ума.
И все-таки обаяние фильмов заключается не в том, что они могут служить иллюстрацией тезиса о внимательном подходе к людям. Да, современным может оказаться даже человек, опасающийся автомобилей. Но как славно, что именно такой человек оказывается по-настоящему современным - той, прошедшей, и нашей, проходящей, жизни.
Так хочется иногда вдохнуть неповторимый воздух старины, пахнувший ванилью, пачулями и - чем там еще ему положено пахнуть? - наверное, свежевыглаженным бельем. Хочется пройти по улицам, где бегают похожие на жуков автомобили, а дома окружены живой изгородью. Эти дома и машины реальны, как забастовка автобусников, ведь современность реальна, но она текуча - время как вода - и потому неуловима. А прошлое уже свершилось, и мы все из него. Хотим оглянуться, но не признаемся в этом даже себе, боясь показаться несовременными. И вдруг с легким дуновением прилетает запах и ощущение покоя прожитой не нами жизни. Направление ветра меняется - и хочется включить телевизор.
С замечаниями и предложениями: Александр Дорожкин (aldor@susanin.com).
|
